V

Так получилось, что к утру у каждой группы были свои планы насчет Кути.

Старушки-волшебницы решили помогать друзьям Кути. Ребята расчитывали, что обойдутся без чужой помощи и неожиданно нападут на Субъектов. Кощей и Талисман готовились освободить мальчика во время его выхода из дома. Опуханты надеялись приспособить Кутю к своему хозяйству и кухне. Никто не принимал в расчет самого Кутю, поэтому все ошибались. Он не побоялся ни спящих Опухантов, ни Дикого Зевотного. Кутя утащил рано утром ключи у спящего Безволио, открыл потихоньку дверь и убежал. Вся эта расслабленная команда никогда рано не просыпалась. Кутя закрыл Субъектов на ключ, а ключ бросил в молочную реку. Потом он отошел подальше от дома, где его уже не было слышно, сорвал большую ветку и стал колотить ею по воде, то есть по молоку. Через некоторое время молоко в этом месте превратилось в крем, а потом в сливочное масло. Кутя шел по маслу, а впереди себя взбивал молоко, пока оно тоже не превращалось в масло. Так он перебрался на берег.

Куда идти дальше, Кутя не знал, и он пошел по лесной дорожке, надеясь, что куда-нибудь по ней выйдет. Но дорожка эта вела совсем не в город, а вглубь леса. Кутя шел, срывая чернику, не очень задумываясь о выбранном пути: он был доволен тем, что выбрался из плена. Вдруг он увидел у тропинки огромный гриб. Таких грибов Кутя не встречал никогда. Гриб был на толстенной ножке, толще самого Кути. Шляпка была, как большой обеденный стол. Кроме всего у ножки были ручки и ножки. Гриб повернулся к Куте и сказал:

– Привет!

– Здравствуйте, – довольно испуганно пробормотал Кутя. Что-то он не слышал про говорящие грибы.

– Тебя как зовут? – спросил Гриб.

– Кутя, то есть Чучка, – неуверенно произнес Кутя.

– А меня зовут Едовитый Гриб, – сказал Гриб.

– Ядовитый гриб? – переспросил Кутя и попятился.

– Да нет, – досадливо воскликнул Гриб – не «я», а «е»!

– Что не Я? – еще больше струхнул Кутя.

– Буква не «Я», а «Е», – совсем рассердился Гриб.

– Буква «нея» и буква «ае»? – переспросил Кутя готовый убежать.

– Ты что, в школу не ходишь? – грозно спросил Гриб.

– Не хожу, – ответил дрожащий Кутя, – мне еще шесть лет.

– А, – сказал Гриб, – тогда понятно. – Я не от слова «Яд», а от слова «Ед». Я поедаю всякий лесной мусор. Все, что остается после неаккуратных людей и зверей. Чтобы в лесу было чисто, понял?

– Понял, – сказал Кутя, и ему стало немного легче, – я никогда не мусорю в лесу, – на всякий случай добавил он.

– Молодец, – похвалил Гриб. – А куда ты идешь один?

– Домой, – ответил Кутя.

– А где ты живешь? – спросил Гриб.

Кутя назвал свой адрес.

– Так это в городе, а город-то совсем в другой стороне. Иди вот по этой тропинке, у полянки повернешь направо, – сказал Гриб, и пожелав Куте счастливого пути, пошел прибирать дальше.

Кутя до полянки не успел дойти, потому что вдруг увидел большущий Муравейник. Он не особенно бы удивился, но заметил, что на муравейнике развевается трехцветный флаг. – Иностранные муравьи, что ли? Или, может быть, у них праздник? – Подумал он и остановился. Ему на встречу выкатилась целая делегация Муравьев. Муравьи были очень крупные, красные и глазастые.

– Приветствуем тебя, Мальчик, в Королевстве краснокожих Муравьев. Надеемся, что ты любишь насекомых… – Сказал один из них.

Кутя ответил, что ничего против насекомых не имеет. Это была относительная правда, потому что комаров и мух Кутя не любил, но Муравьев, тем более говорящих, он никогда не обижал. Муравьи продолжали:

– Наш вождь краснокожих – самая Выдающаяся Челюсть нашей эпохи. Он перекусывает ветки миллиметровой толщины!

Кутю несколько озадачила такая реклама, но он заинтересованно слушал. Муравьи говорили по-очереди:

– Если бы ты мог заглянуть внутрь муравейника, ты бы увидел такую замечательную жизнь, какую и представить себе не можешь…

– Нас – 20 миллионов. Мы – настоящие хозяева этого леса…

– Каждый муравей с детства все силы отдает развитию своих челюстей. Ведь самое главное в жизни – иметь выдающиеся челюсти, способные кусать и жевать весь день без остановки.

Кутя попытался возразить, но его никто не слушал.

– После того, как челюсти достаточно развиты, молодые муравьи уходят на поиски того, что можно кусать и жевать…

– Они не очень-то отличаются от Опухантов, – подумал Кутя, – немного поживее только.

– Всякие хлипкие муравьишки, – заученно продолжали рекламировать муравьи, – не научившиеся толком жевать, возводят Великое Здание Муравейника. За ними следят те, у кого сильные челюсти. Главное в жизни муравейника – порядок и дисциплина. Если кто-то плохо работает, ему помогают челюстями…

– Очень больших успехов муравьи достигли в искусстве пережевания. Тот, кто сильно пережевает, должен еще суметь донести до других свое пережевание, чтобы все могли порадоваться силе его челюстей. У нас есть специальный театр, где каждый вечер показывают что-нибудь кем-нибудь пережеваное.

Кутю немного замутило.

– … жить и жевать – это одно и тоже. Каждый муравей в своем хозяйстве имеет жеватину, которую жует…

Тут Кутя не выдержал и побежал. Он бежал, не оглядываясь, от этого ужасного муравейника, от этих счастливых муравьев, чье счастье почему-то сильно пугало. Кутя отклонился от той дороги, которую указал ему Едовитый Гриб. Когда он немного успокоился и перешел на шаг, убедившись, что вокруг больше нет муравьев, он понял, что опять заблудился.