ПУСТЯКИ, РАССОСЕТСЯ!

У меня появилась мозговая грыжа. От постоянного понимания тяжести жизни, которая у меня складывалась сначала вдоль, а потом – поперек. Поперек началось, когда у меня подросли дети, эти наши благодарные подонки, эти телевизионные мутаны, беспорочно зачатые лучом трубки и состоящие в основном из зубов и волос. У всех дети как дети. Наркоманы, металлисты… А эти… Может быть, их надо было воспитывать? Но младший мне заявил, что растление малолетних – дело рук самих малолетних. А старший гомункулус называет театр домом терпимости культуры, где играют в бисер со свиньями, и говорит, что наша с матерью жизнь – самая загробная в мире.

Раньше их бить было жалко, а теперь страшно. Футбол и хоккей им не нравится. Они считают, что нашей публике, самой читающей в мире ерунду, очень подошла бы коррида. Но, поскольку быки нынче на красное не реагируют, дразнить быка нужно не мулетой, а газетой, желательно свежей, чтобы он с интересом зачитался, в этот момент его и кокнуть. Особенно хороши для этого “Московские новости” на испанском языке всех быков.

Что я могу ответить этим моллюскам на моем теле? Они проковыряли дырку в глобусе в районе Семипалатинска и написали на стене нашего дома, что эта сторона улицы наиболее опасна при обстреле баллистическими ракетами. Содом! На что я могу обменять свои мнения, если они считают меня сумасшедшим республиканского значения? Поэтому я молча их кормлю, и этого пацифиста и этого эколога, хотя колбасу они не едят, говоря, что она нервнопаралитического действия. Они уверены, что рубленое мясо имеет такое же отношение к мясу, как рубль к золоту. Пусть так. Но старший заявляет, что российская наука понесла большую утрату, приобретая на валюту импортную технику. А младший меня поучает: “Папа, когда пользуешься услугами канализации – это цивилизация, а когда делаешь вид, что не знаешь, куда это все потом девается – это культура”. Тоже мне, кинопланетяне! Эти две подковы не принесли мне покоя и счастья. Похоже – они для лягания.

Мои дети хотят повернуть все обратно. Тепло – в электричество. Электричество – в реки, в уран. Закопать нефть и уголь в землю. Выпустить в море рыбу из консервных банок. Из бумаги вырастить деревья. Иначе, они говорят, придется приветствовать покойников и плакать над новорожденными. А есть будем дары канализации. Этим, правда, уже никого не испугаешь.

Почему мне не суждено было растить нежных девочек, дрожать над их прелестью, наблюдая, как их осиные талии постепенно превращаются в шмелиные, пока я отшиваю от них таких же самозванцев, как эти мои. Я уж просто боюсь, когда стучусь к ним вечером в комнату, где они испытывают передатчик. Они уже провели передачу, настроившись на первую программу телевидения. К счастью, пока не хватило мощности, и дальше нашего квартала никто не слышал, как мой старший вдруг стал говорить вместо диктора:

“Когда вы съедите всю предварительно отравленную рыбу, вырубите все леса на бумагу для книг с воспоминаниями о лесах и газет с постановлениями об их охране, когда вы всю землю забетонируете, а остальное вытопчете, когда вы добудете все золото, на которое нечего будет уже купить, и остальные, к тому времени, бесполезные ископаемые, сожжете всю нефть, уголь и кислород, и все это пустите по ветру, то не забудьте, пожалуйста, приглушить звук ваших телевизионных приемников и магнитофонов, потому что уже поздно. Совсем поздно”.

Вот тут я и почувствовал, что надорвался. Я лег и с тех пор лежу. Это – противолежание. То есть лежание, но против. Я лежу напротив телевизора. А мои дети говорят: “Пустяки, рассосется!” Это они имеют в виду, конечно, мои мозги.


Предыдущая |  Содержание |  Следующая